Журнал Аркадия Бабченко

- Пойдем, Майкл, покурим, воздухом подышим, — капитан Миненков легонько толкнул Миньку локтем в бок и, поднявшись по ступенькам блиндажа, откинул закрывавший вход брезент. В блиндаж ворвались солнечные лучи, в них, как в водопаде, закружились пылинки, заиграли на солнце. Неподалеку, по ту сторону трассы, засверкал оцинкованными крышами Новогрозненский.
Ротный пригнул голову и вышел в раннее, но уже жаркое и пыльное чеченское утро.
— Пойдем... Только шнурки завяжу, — Минька слез с нар и потянулся к своим “берцам”, завозился со шнурками.
Надев ботинки, он одним взмахом длинных ног перемахнул через ступеньки и выбрался наружу.
После полумрака блиндажа глазам стало больно от резанувшего по зрачкам солнца. Прищурившись, Минька поискал глазами ротного. Миненков стоял возле кустов метрах в десяти от дороги, курил, посвистывая. Майкл достал сигарету и, пряча от ветра огонек в ладонях, повернулся спиной к кустам, прикуривая.
На дороге, скрипнув тормозами, остановился “вэвэшный” БТР. Сидевшие на броне пропыленные солдаты рассеянным, ни на чем не останавливающимся взглядом блуждали по блокпосту, блиндажу, кустам, будто до черноты загорелому Миньке... Черт! Фигура парня в российском камуфляже неожиданно выпала из привычной картинки своих. Кто это? Один за одним взгляды “вэвэшников” стали останавливаться на Миньке, будто на мишени. Первым “прозрел” конопатый сержант.
- О-о-о! - медленно протянул он и, словно боясь спугнуть Миньку, потянулся к автомату, не отводя от него глаз, сразу ставших жесткими и холодными. Миньку охватило нехорошее предчувствие, по спине побежали мурашки.
Тут же на броне зашевелились, послышались голоса:
- Смотри, “чех”...
- Араб!
- Наемник, сука!
Минька замер. Сигарета приклеилась к нижней губе, догоревшая спичка обожгла пальцы. “Сейчас пристрелят!” — понял он, глядя как целый взвод “вэвэшников”, путаясь в ремнях, суетливо срывает с плеч автоматы.
- Э.. Эй-эй! Эй, мужики, вы чего?! Вы чего, мужики... — заорал из-за спины Миньки ротный.
Оценив ситуацию, капитан метровыми скачками мчался к своему бойцу, втиснулся между ним и “вэвэшниками”.
— Мужики, вы чего! Это ж свой, русский! Просто он... — ротный запнулся на секунду, посмотрел на Миньку, затем развел руками, - просто он негр!




P.S. Перед отъездом мы зашли к Менину домой - отобрать фотографии для материала. И когда мы уже прощались, пожимая руки, дверь в комнату открылась и на пороге оказался... еще один Минька, только помоложе. Я захлопал глазами. А Минька усмехнулся: “Это брательник мой, Лоран”.
Лорану сейчас шестнадцать. Через два года — в армию. Как и старший брат, желанием служить он не горит, но и "косить" тоже не собирается.
И если надо будет ехать в Чечню, то поедет.