В апреле 1970 года саратовский «Сокол» осуществил приуроченную к 100-летию со дня рождения Ле­нина поездку в Нигерию. Для указанной футбольной команды это зару­бежное турне было пока что са­мым дальним.

О своем предстоящем участии в африканской экспедиции советских спортсменов (в Нигерию также отправи­лись представители некоторых неигровых видов) футболисты «Сокола» узнали, находясь в Краснодарском крае на вторых предсезонных сборах. Первоначально планировалось делегировать туда команду высшей лиги – ленинградский «Зенит», но тот отказался. Вакансия была заполнена «Соко­лом», по всей видимости, с подачи старшего тренера Алексея Поликанова и его будущих коллег из Ленин­града.

Футбол тех широт представлял собой загадку: правда, на рубеже 60-70-х годов в центральной Африке уже ра­ботали советские тренеры. В мире на уровне сборных он еще не котировался. Появившаяся в финальной ста­дии чемпионата мира 1974-го команда Заира не забила там ни одного гола. Эти так называемые «Леопарды» были типичной для своего ре­гиона трудно управляемой со стороны группой, которая на зеленых полях в ФРГ демон­стрировала нечто по­хожее на репертуар «Масок-шоу». Их вратарь Муамба Ка­зади – со сложением пиг­мея, то брал труднейшие мячи, а то умудрялся про­пустить между ног несильный удар головой шотландца Джордана или «кочергу» с острей­шего угла от бра­зильца Вал­домиро. Югославы чуть ли не пешком рекордно переиграли Заир 9:0. Лю­бопытно, что в составе «Леопардов» на том первенстве выступал нападающий, чья фамилия совпадает с на­зва­нием села и реки около Балаково – Маянга (Mayanga). На счету же сборной Ниге­рии были успехи в отбо­роч­ных турнирах Олимпиады-68 и чем­пио­ната мира-70. Однако в финал «Мундиаля» 1970 года в Мексике про­шли марокканцы.

Игрокам «Сокола» сделали в Новороссийске прививки от желтой лихорадки и гепатита, затем наша команда отбыла в Москву, а оттуда на тетрамоторе Ил-18 пустилась в долгий перелет до Лагоса, с посадками в Киеве, Будапеште, Риме, Алжире и Бамако. Не обремененные ни одной конвертируемой купюрой, футболисты во время почти всех промежуточных стоянок самолета могли себе скрасить маету ожидания в аэровокзале лишь созерцанием торговых павильонов. До Бамако пищу игрокам полагалось принимать только на борту авиалай­нера.

Над Средиземным морем летели ночью. С вратарем Литовченко тогда произошел курьезный эпизод. Про­снувшись, он посмотрел в иллюминатор, и… похолодел от ужаса: ему показалось, что лопасти винтов стоят. Кинулся к противоположному иллюминатору – та же картина. Прислушался – двигатели мерно гудели. И со­образил-таки, что попался на оптическом эффекте: виной всему был свет проблесковых огней самолета, ло­жившийся на поверхность лопасти определенным образом.

В Бамако, столице республики Мали, авиалайнер приземлился через двадцать восемь часов после отправления из Шереметьево. Здесь, в бунгало около аэропорта, наша делегация провела две ночи. Экипаж «Ила» отлу­чался в город, по предположению, ради покупки золотых изделий, в Мали весьма недорогих. Спортсменам не рекомендовалось удаляться от места постоя. Около аэропорта росли деревья манго, их плоды странники из «Сокола» рискнули попробовать (даром, что ли, прививки делали?). Нагретые на солнце, эти фрукты были ма­лосъедобными.

Нигерийская столица Лагос встретила знойным дыханием саванны, принесенным северо-восточным ветром «харматтан». Наползавшие со стороны Атлантики густые облака с удивительной периодичностью пролива­лись обильным дождем. Пятьдесят градусов в тени при высокой влажности – обычная погода для побережья Гвинейского залива. Такой коктейль для европейцев непереносим: доходило до того, что некоторые крепкие саратовские мужики падали в обморок в раздевалке стадиона.

Перед матчем в Нигерии, крайний слева в верхнем ряду - старший тренер команды Алексей Поликанов.

Страна, еще недавно английская колония, переживала разруху. Лишь тремя месяцами ранее закончилась про­должавшаяся два с половиной года междоусобица, в которой войска федерального правительства, поддержан­ного Советским Союзом, заставили капитулировать восточно-нигерийских сепаратистов, провозгласивших создание так называемой республики Биафра. В столице на каждом шагу были невообразимые нищета и анти­санитария. Поразила, например, такая картина: прямо в центре города негритянка, широко расставив ноги, справляла малую нужду в желоб с проточной водой, а поодаль в этой же воде, не об­ращая внимания ни на что, полоскали белье. Сообщалось о многочисленных случаях похищения людей и о том, что на местных базарах попадаются торговцы человечьим мясом.

Саратовцев поселили в одноэтажной с внутренним двориком гостинице, своей непрезентабельностью напо­минавшей барак. На полу и подоконниках номеров лежал слой красноватой пыли, нанесенной «харматтаном», по стенам проворно бегали маленькие ящерицы.

На расходы игрокам выдали по четыре с половиной нигерийских фунта – мизерные деньги. Литовченко хва­тило их на приобретение пары спортивных маек и двух катушек с магнитофонной пленкой фирмы Philips – на эту пленку по возвращении домой он записал песни «Битлов» и Валерия Ободзинского. После того как ден­знаки иссякли, главной проблемой стала гнетущая жажда.

Поначалу игроки, дабы выйти из положения, шли на грубое нарушение норм гигиены, поглощая сырую воду, которую предварительно охлаждали у кондиционера. Вопрос о питье полностью решился, когда ветераны ко­манды вызнали необходимый пароль – «фифти сикс», пятьдесят шесть. Именно этот номер был на двери ком­наты, где разместилось руководство – Поликанов, начальник команды Федор Гусев и работник саратовского обкома Анатолий Аникеев. Стоило, подойдя к стойке гостиничного бара, произнести «фифти сикс» и «сода вота», как клиента, словно по волшебству, одаривали бутылочками с живительной влагой – каким угодно их количеством. Разумеется, футболисты заказывали себе не только одну «содовую», но и кое-что из съестного. Бармен же, многозначительно улыбаясь, аккуратно суммировал все цифры на отдельном счете. Когда этот счет был выставлен руководителям «Сокола», тех едва не хватил кондратий.

От тропической жары футболисты "Сокола" спасались в бассейне

Программа развлечений отсутствовала, не считая того, что по вечерам команду несколько раз вывозили за го­род на огромный пустынный пляж. Даже там, на берегу океана, ни малейший бриз не развеивал духоты. Не­смотря на безветрие, на сушу, как всегда беспрерывно, одна за другой с клокотанием надвигались громадные мутные волны. Футболисты, образуя цепочки из пяти-шести взявшихся за руки человек (иначе может унести в открытый океан), осторожно заходили в воду. Пока очередная волна не отбрасывала их назад, прокатывая лю­дей несколько метров по мелкой острой гальке.

В Нигерии «Сокол» гостил в общей сложности дней десять-пятнадцать, проведя здесь за этот период лишь два матча. Планировалось, конечно, сыграть больше. Однако многие команды отказались составить саратовцам спарринг, желая приберечь силы для внутренних турниров. Наша делегация понаблюдала за несколькими по­единками тамошней лиги – их уровень был явно невысок.

Крупнейшим в стране являлся стадион в Ибадане, рассчитанный на двадцать пять тысяч зрителей. Тот, что в Лагосе, вмещал около десяти тысяч болельщиков – публики колоритной, одетой в пестрые халаты и высокие головные уборы, неистово аккомпанирующей футболу дробными ударами в барабаны и бубны. Когда же на «кривую», с редкой жухлой травой, поляну лагосского стадиона вышел играть «Сокол» (ему в первом матче противостояла армейская команда, по отдельным данным – сборная вооруженных сил), весь этот звуковой прессинг стал особенно яростным – не в меньшей степени, чем сама игра нигерийцев против наших. Футболи­сты хозяев не скупились на жесткие приемы. Но «Сокол» выдержал бой: на мяч в ворота Анатолия Печер­ского ответил голом Владимир Ряховский. Итог – 1:1. В перерыве матча и после игры гости, дабы предотвра­тить тепловые удары, прикладывали к телу кубики льда, доставленного из советского посольства.

Полузащитник П. Артамонов разгоняет саратовскую волну атаки на стадионе в Лагосе

Во второй встрече, где соперником «Сокола» выступила сборная Лагоса (по другим сведениям – национальная сборная Нигерии), хозяева вовсе вели себя вызывающе. Казалось, они поставили себе задачу не просто побе­дить посланцев дружественной им страны Советов, а безжалостно растоптать их. Арбитр нигериец соотечест­венникам мирволил, не пропуская ни единого фола гостей. Хотя матч начался в пять вечера, когда солнце со­храняло всю испепеляющую силу, саратовцы выдерживали темп. Если соперник брал вычурностью техники, доставая мяч ногой буквально из-за уха, то наши раскладывали пасьянсы интересных комбинаций. Завершая одну из атак, Вячеслав Пашовкин отправил мяч в сетку африканцев, но судья нашел повод не засчитать гол. Повторяя свой рейд, Пашовкин вновь прорвался к воротам и был свален подкатом сзади, когда занес ногу, со­бираясь про­бить по ним. Советский игрок вскочил и замахнулся на обидчика. Нигериец немедленно плюнул ему в лицо (расист!). Тут чаша терпения переполнилась: вспыхнула рукопашная – стенка на стенку. В этот миг, чтобы помочь своим футболистам, десятки зрителей высыпали на поле. Их бросились унимать люди в хаки: издали напоминавшие кузнечиков, солдаты с автоматами зеленого цвета оцепили спортив­ную поляну.

Пока растаскивали в стороны дерущихся игроков, а толпу болельщиков оттесняли обратно на трибуны, в го­ловах руководителей «Сокола» созрел собственный план умиротворения. Дождавшись пока обстановка не разрядится, они преподнесли нигерийской команде саратовский калач на скатерти (вопреки русскому обычаю делать такие подношения гостям, а не хозяевам) и красивый кубок. Сия церемония в присутствии обеих ко­манд-соперниц длилась довольно долго. Во время нее участник этого матча Литовченко пуще других изнывал в своем черном, просоленном от пота, насквозь промокшем свитере. Затем рефери просигнализировал об окончании первого тайма. А после перерыва «неблагодарные» африканцы забили «Литве» два безответных гола, причем один из них – с надуманного судьей пенальти.

Автор: Александр Тиховод.

Текст публикуется в блоге с согласия автора.